Об истории, которая смотрит на нас со стен домов
Отзвучали гимны, посчитаны медали, и от прошедшей в Лондоне Олимпиады остались лишь воспоминания.
Интересно, какие из них окажутся наиболее долговечными? Будут ли это взлёты и падения (вернее наоборот, если по хронологии — падения и взлёты) нашей сборной? Или диковинный логотип игр, так, похоже, полностью и не принятый публикой? Яркая церемония открытия? Мужественный спринтер на протезах Оскар Писториус, бежавший наравне с остальными?
Желание увековечить яркие моменты вполне понятно, и каждое время делает это по-своему. Вот, например, Московская олимпиада 1980 года напоминает нам о себе и по сей день. Достаточно пройтись по улицам, и там — над головой и под ногами – обнаружатся её «мозаичные полотна».
КРАСНЫМИ НА БЕЛОМ
Традиция выкладывать огромные картины из кирпичей на стенах домов (например, красными на белом) — это серьёзно. Только на первый взгляд может показаться, что такие идеи рождались спонтанно. Скажем, где-нибудь в курилке или за партией домино.
Ничего подобного. На самом деле каждый рисунок на стене дома согласовывался “наверху”, в архитектурном управлении. Другое дело, что строители могли ошибиться при его выкладывании — и, очевидно, они ошибались. Да и что там говорить, сами проекты порой не блистали изяществом.
Большинство «монументальных рисунков» в то время были дежурно-патриотичными, приуроченными к датам советского политкалендаря или юбилеям крупных предприятий. Или просто к дате постройки дома. Но были и исключения — например, чудесная пара оленей, выложенная на стене пятиэтажки по улице Симоненкова на Звёздочке, или олимпийский Мишка на соседнем доме.
Звёздочка вообще богата на олимпийские символы. Вот, например, рядом с НИИПХ есть небольшой сквер. Раньше тут был пруд, а теперь на его месте возводят деревянную церковь. По периметру сквера установлены вазы для цветов, и украшены они этими самыми знаменитыми кольцами Олимпиады.
“А что лично для вас означает этот символ?” — спрашиваю у парочки на соседней скамейке. “Спорт”, — лаконично отвечает Герман. “Они раньше были цветные, эти клумбы. Мы ходили мимо, радовались, — его спутница Вероника более разговорчива. — Там цветочки росли”.
Какой символ сегодняшнего времени подходит для увековечивания на стене? Герман и Вероника задумываются, но ответа на вопрос так и не находят.
На соседней скамейке — пара постарше. Они хорошо помнят, как было дело в восьмидесятом. “Я тогда в школе училась. Мы ещё в Москву ездили, у меня там родственники. Смотрели Олимпиаду, заодно к 1 сентября мне чего-то там закупали. Нормально”, — вспоминает Лена.
Её друг Миша Всемирные игры не смотрел. Говорит, что как раз в те годы служил в армии. Но на память у него всё равно кое-что осталось — татуировка на правом предплечье. В подтверждение своих слов он поднимает рукав рубашки, и действительно – на коже проступает рисунок, очертаниями смутно напоминающий нечто олимпийское. То ли это правда, то ли красивая легенда — попробуй разбери.
“О, только не политиков. Только не этих!” — перебирает варианты Лена, решая, кого из современников, реальных или воображаемых, было бы неплохо изобразить на стене дома. После небольшого обсуждения сошлись на матрёшке: вечная классика хороша всегда.
На третьей скамейке — Неля и её дочь Ксюша. В сквере они выгуливают свою собаку, дружелюбную лайку Умку. «Мы особо не обращаем на эти клумбы внимания, они теперь такие неухоженные. Не то что раньше. Да ещё тут по вечерам всегда выпивают. Постоянно драки, шприцы, всё заброшено», — говорит она.
Никакого другого символа нашего времени, кроме медведя, мои собеседницы также не представляют. Даже несмотря на то, что Мишка однажды уже был героем поколения.
“Медведя в России любят, он в цирке выступает, он везде. Мы любим животных, — недоумевает Неля, — так зачем нам ещё кто-то?” Ксюша подсказывает: “Может, Мишка, только посовременнее”.
“Подумаешь, Мишка ему не нравится!” — услышал я, уже покидая “ёлочки”, как этот сквер называют мои новые знакомые Лена и Миша. И продолжил поиски. Впереди — новые открытия.
“И РАЗ ТАК!”
Пределом мечтаний было найти старые автобусные остановки, где олимпийская символика воплощена в виде металлической ограды на лицевой части. Устремлялась ввысь стилизованная башня, увенчанная звездой, а фундаментом композиции служили те самые пять колец.
Но автобусные павильоны, несмотря на свою основательность, вещь уязвимая — они часто становятся мишенями вандалов, да и просто быстро морально устаревают.
Остановки в городе переделывали и меняли на новые не раз, и найти сегодня оригинальный “олимпийский” павильон почти невозможно. Зато до боли похожий рисунок обнаружился в посёлке комбината ЖБИ. Выложенный в кирпиче на стене пятиэтажки.
Строго говоря, посёлком это место назвать сложно: всего два дома, нечищеный пруд, вечный спутник наших дворов — вкопанные в землю старые автомобильные покрышки и ещё неведомо откуда пригнанная тележка из супермаркета, брошенная тут же на улице.
— Помните восьмидесятый? — снова интересуюсь у прохожих.
— Помню. Я плакал, когда Мишка улетал в небо.
Это говорит Юрий, крупный и серьезный мужчина в шортах. От таких, как он, обычно не ждёшь сентиментальностей, но первые впечатления порой обманывают.
Стоит ли спрашивать о том, кого увековечивать в камне и кирпиче сегодня? Пожалуй, рискну. “Да сейчас вообще никаких символов нет. Ничего святого не осталось”, — откровенно делится соображениями Юрий. “Кроме Мишки ничего лучше не придумали”, — добавляет его знакомый Андрей.
У старшего поколения жителей посёлка ЖБИ воспоминаний более чем достаточно. Для Людмилы, одной из первых жильцов дома с олимпийскими кольцами, эта символика почти как родная. “Я её вижу, другие не видят. Вообще ничего не видят и не знают: кто город основал, где мощи хранятся. Ничего!” — переживает она.
“Дорогая моя, это был исторический момент! Олимпиада! — поворачивается Людмила к соседке, которая явно постарше. — Паста появилась импортная, щётки зубные. Соки”. Впрочем, это её не единственное яркое впечатление о тех годах.
“И ещё у меня есть Мишка-символ. Фигурка. Подруга ездила на экскурсию на фарфоровую фабрику в Конаково. Там брак выбросили – сказали, не брать. А она смотрит — хорошие же. И р-раз так! — Людмила делает характерный жест рукой. Вы только лишнего ничего не пишите там. Мало ли”.
И подумалось: а вдруг это закономерно, что люди не хотят придумывать себе новых героев, не хотят водружать их на постаменты? Ведь, как показывает наша история, всё равно очень часто этих самых героев приходится оттуда убирать. И только Мишка, привет из далёкой молодости, остаётся вне конкуренции — он улетел, не причинив никому зла. Столько лет прошло, а его всё любят.
Владимир КРЮЧЕВ, газета "Вперед"