Рано или поздно это должно было случиться: “наверху” заговорили о переизбытке институтов. И университетов. И академий тоже. Сегодня в России вузов как никогда много, и все они очень разные: от уважаемых, дорожащих репутацией до откровенно полуподпольных контор, чьё будущее туманно.
Соответственно и качество преподавания тоже разнится. Буквально на днях премьер-министр произнёс фразу, которая заставила задуматься многих. “Карфаген должен быть разрушен, — сказал Дмитрий Медведев. — Значительная часть вузов, которые не отвечают современным критериям, должна быть перепрофилирована или закрыта”. Таким образом он официально закрепил слова министра Дмитрия Ливанова, который накануне, правда, не так резонансно, также предрекал неминуемое сокращение числа высших учебных заведений.
Как и следовало ожидать, сигнал был услышан, и вот СМИ делают первые выводы: жёсткое сокращение начнётся уже в этом году. Особую остроту заявлению придало время, когда оно появилось, — после того, как прошёл Единый государственный экзамен, накануне зачисления на первый курс.
Мы опросили людей, имеющих прямое отношение к местной вузовской жизни, а также политике в сфере высшего образования в целом, и узнали, какая судьба ожидает сергиевопосадские вузы.
Что такое хорошо?
Одним из главных вопросов, непременно возникающих в связи с подобными инициативами, остаётся проблема критериев. Где грань между “хорошим” вузом и “плохим”? Кто именно будет решать, какие учебные заведения надо закрыть, какие — перепрофилировать, а какие объединить? Чёткие однозначные ответы на этот вопрос пока не даны.
Косвенным критерием ка-чества образования может стать то, насколько охотно работодатели готовы брать на работу вчерашних студентов конкретных вузов.
Заместитель директора Сергиево-Посадского филиала Университета приборостроения и информатики Андрей Липенгольц отслеживает этот процесс из года в год:
— Наши выпускники работают почти в каждой организации города — причём необязательно в организациях, напрямую связанных с профилем университета. Вот и ответ на вопрос, насколько востребованы эти специалисты.
Наверняка то же самое можно будет услышать от большинства представителей других крупных, состоявшихся вузов, работающих в Сергиевом Посаде. Кстати, как показывают опросы, российские компании с каждым годом всё более охотно берут на работу выпускников: если в 2009 году только половина работодателей высказывали готовность рискнуть и взять в штат вчерашнего студента, то в 2011-м таких было уже на 12 процентов больше.
Директор департамента государственной политики в образовании Минобразования и науки РФ Игорь Реморенко высказался в прессе на этот счёт. “Главным критерием будет качество образования. Неважно, государственный вуз или коммерческий — главное, чтобы там хорошо учили”, — сообщил он, воздержавшись пока от чётких определений того, что такое хорошо, а что такое плохо.
Смотрите, кто пришел!
Трудоустройство свежеиспечённых дипломников — не единственное, о чём говорят в эти дни. Лето традиционно считается ответственной порой и для абитуриентов, которые только начинают путь к заветному диплому.
Есть некоторые сложности с уровнем школьной подготовки среди поступающих, отмечает Андрей Липенгольц, который в эти дни выполняет обязанности ответственного секретаря отборочной комиссии своего вуза.
По его словам, уровень подготовки по профильным для технического учебного заведения предметам порой оставляет желать лучшего:
— Не могу обвинять огульно всех. Приходят очень грамотные ребята, в том числе и из гимназий, лицеев, профильных классов. Но значительный процент абитуриентов подготовлен не лучшим образом.
Сотрудники приёмных комиссий обращают внимание и на то, что в вузы сегодня всё чаще идут те, кто ещё несколько лет назад подавал бы документы в училище или колледж. И при этом был бы весьма доволен тем, что получает профессию, гарантирующую стабильный заработок при любых условиях.
Кажется, что традиционное различие между вузами и колледжами уже не играет такой роли, как прежде. Первые, как известно, дают не только знания, но и способность вникнуть и “научиться учиться”, в то время как вторые готовят основательно подготовленного, но узкопрофильного специалиста. Сегодня выбор стоит иначе — либо армия, либо институт. Хорошо ли это — вопрос непростой, и порой даже самим абитуриентам трудно на него дать ответ.
Кто первый на выбывание?
Тем временем многие начали присматриваться: какие вузы после прозвучавших заявлений закроются в первую очередь?
Начальник районного управления образования Ольга Дударева заверила нас: планов по ликвидации или перепрофилированию местных вузов не было и нет.
— В нашем районе все местные филиалы действуют в рамках законодательства, пользуются спросом у абитуриентов и доверием работодателей. В определённых случаях меры по закрытию оправданы — как, например, мы видели это в Краснодарском крае, где в помещении местной библиотеки работал один человек, который, образно говоря, и принимал документы, и заполнял зачётки. Поживём — увидим, но, считаю, необходимости в существенном переделе сферы образования в районе нет. Во всяком случае, подобных планов не существует.
Можно ли решить проблемы одним лишь закрытием вузов? Андрей Липенгольц предполагает, какие последствия в теории может иметь такое решение:
— Резать по живому? Как в таком случае быть с теми, кто начал учиться? Вполне вероятно, многие вузы в таком случае будет ждать не упразднение, а слияние. И труднее всего придется филиалам — они при таких глобальных процессах рискуют остаться просто незамеченными.
Дмитрий Медведев высказывал мнение о том, что число вузов должно быть снижено “естественным путем”. Как пояснил премьер, одним из решений могло бы стать их объединение в университетские комплексы. Это позволило бы провести реорганизацию именно так, чтобы неудобства для студентов, уже поступивших в вузы, были сведены к минимуму.
Вам кого?
Вопрос потенциальной ликвидации “лишних” вузов напрямую связан с ещё одной важной темой: какие именно специалисты и в каком количестве сегодня нужны стране?
О переизбытке экономистов и юристов на рынке труда в своё время не говорил только ленивый. Прошло как минимум десять лет, а картина не меняется. Как заявил в недавнем интервью управляющий директор компании HeadHunter, одного из ведущих российских рекрутинговых агентств, перебор в отношении этих специалистов по-прежнему сохраняется.
Старший преподаватель МГУПИ Сергей Быковский поясняет:
— Сложился такой стереотип — больше других зарабатывают именно юристы и экономисты. Но на самом деле квалифицированный технарь, компьютерщик сегодня может получать в разы больше.
Эксперты называют ряд специальностей, которые с высокой долей вероятности будут востребованы в ближайшем будущем. Они относят сюда строителей и разработчиков строительных материалов, экологов и биологов, высококвалифицированный рабочий персонал, специалистов в логистике и автомобильном сервисе, сфере развлечения и общественного питания... И почти все сходятся во мнении, что без работы не останутся профессионалы в сфере высоких технологий, программисты и проектировщики.
Сергей Быковский не скрывает удивления:
— Нам говорят, что нужны технические специалисты. Но как в таком случае можно объяснить, что из школьной программы исключают черчение? Зачем, как я слышал, собираются объединять в один предмет физику и химию?
В стране, объявившей курс на модернизацию, необходимо создавать чуть ли не тепличные условия для студентов перспективных специальностей, не забывая при этом и остальных. Это тоже своего рода инвестиции — инвестиции в общее будущее.
Владимир КРЮЧЕВ, газета "Вперед"
На заметку
В России сегодня действуют около трёх тысяч высших учебных заведений, это в десять раз больше, чем было в Советском Союзе. В Сергиево-Посадском районе представлены более двадцати вузов. Государственных только два: филиалы Индустриального университета и Университета приборостроения и информатики.
Глас народа
Сергей Симонов, абитуриент:
— Я учился в классе с информационным, техническим уклоном, поэтому для себя выбрал техническую специальность. Но многие из нашего класса всё равно пошли в гуманитарии. Почему? Может, кто-то решил, что гуманитарию проще учиться. Мне было интересно то, что ближе душе. То же самое мне советовали и родители. В первую очередь, хотелось учиться там, где интересно, чтобы и работать было тоже интересно. Будущую зарплату я рассматривал в последнюю очередь, если честно.
Иван Прокопьев, абитуриент:
Конечно, ЕГЭ немного напрягал, скажем так. Но если знаешь предмет, то в принципе всё можно сдать. Вижу, что с годами этот экзамен доводят до ума, сам процесс отлаживается, определённые дыры, которые есть, залатываются. Единственное, и это моё личное мнение, — я не считаю, что ЕГЭ может объективно оценить знания по русскому языку. Всё-таки сочинение, которое пишут сегодня абитуриенты, не позволяет в полной мере раскрыть богатство языка.
Справка
На днях премьер-министр России Дмитрий Медведев направил на рассмотрение Госдумы законопроект “Об образовании в Российской Федерации”, который подготовило Министерство образования и науки. Новый закон должен заменить два — “Об образовании” и “О высшем и послевузовском профессиональном образовании”, принятые в 1992 и 1996 годах соответственно.
В нём будут прописаны нормы по всем уровням образования, включая дошкольное, начальное, среднее, высшее и дополнительное.
По предположению министра образования и науки Дмитрия Ливанова, закон должен быть принят в конце 2012-го или в начале 2013 года.
Первая рабочая версия законопроекта была размещена на сайте Минобрнауки России еще в мае 2010 года и вызвала большой интерес как у профессионального сообщества, так и у рядовых граждан, которые представили значительное число замечаний и предложений к тексту. Большое количество предложений поступило также по результатам слушаний в Госдуме, Совете Федерации и Общественной палате РФ.
Так, Российский союз ректоров (РСР) в новом законе “Об образовании” предлагал отказаться от контрольных цифр приёма, которые ежегодно определяют количество бюд-жетных мест в вузах, поскольку они мешают развитию отечественной системы образования. Также, по мнению РСР, следует преодолеть “чрезмерную зарегулированность законопроекта, запрещающего всё, что нормативно не разрешено, поскольку она ограничивает возможности вузов к саморазвитию”. Всего же, как заявила генеральный секретарь РСР Ольга Каширина, в ходе обсуждения законопроекта Союз ректоров внёс более тысячи замечаний и предложений, поступивших из Советов ректоров вузов федеральных округов, субъектов и отраслевых ассоциаций вузов, и большая часть предложений при работе над документом была учтена.
Как отметила член Общественной палаты РФ Любовь Духанина, закон обязан решить три основные задачи. Во-первых, стабилизация — как обеспечить социальную справедливость и социальную стабильность в сфере образования. Вторая задача — это модернизация. Необходимо закрепить современную модель образования. И третья задача — это задача опережающего развития, в которой нужно обеспечить опережающее развитие в условиях нового социокультурного и технологического уклада”.